Много человеческих судеб перемолото в жерновах Великой Отечественной войны: мужчины и женщины, старики и дети – все оказывались равными перед пришедшими вдруг горем и страданием. Однако, даже война порою бессильна перед человеческой стойкостью, мужеством, преданностью и горячей любовью.
Григорий Алексеевич Перевалов родился в деревне Бединка Шатровского района в очень бедной семье. Попытки лучше устроить свою жизнь привели его в Тугулымский район, где и познакомился с будущей супругой Клавдией. Сыграли свадьбу и в семье должен был уже появиться первенец, когда Григория призвали в армию. Он пришел попрощаться с женой к окошку роддома. Так и расстались они, думая, что ненадолго, а оказалось – навсегда. Грянула Великая Отечественная война.
– «И у детской кроватки тайком ты слезу вытираешь», – это про меня песня, – говорила потом бабушка Клава своим внукам. – Ведь я осталась с грудным ребенком на руках. Поешь тихонько колыбельную дочке и думаешь, как там мой Гриша, где он, жив ли еще…
С нетерпением ждала Клавдия Степановна весточку с фронта. До конца своей жизни хранила она два письма, написанных простым карандашом милой рукою любимого. Он рассказывал, как на грузовике подвозил снаряды на поле боя, о том, как упорно солдаты приближают победу, кажущуюся ещё далекой, верил в скорую встречу и мечтал о счастливом будущем вместе. Только за двумя письмами вдруг наступила пугающая тишина. Клавдия утешала себя мыслью, что у Григория просто нет возможности черкнуть пару строк. Похоронки не было, а значит можно… надеяться и ждать.
Наступил День Победы. Праздничные салюты взметнулись в небо над Москвой. Возвращались домой с фронта бойцы. Только Клавдия зря прислушивалась к шагам на пыльной дороге и молчаливой калитке; зря вглядывалась в синеющую даль с надеждой увидеть родную фигуру; зря проверяла почтовый ящик, который упорно не хотел нести весточки от любимого.
Шли годы. Подрастала дочь Люба. Клавдия Степановна хранила заветную коробочку с фотографиями мужа, два его письма и рубашку, которая, как ей казалось, даже спустя годы, пахла любимым. Треугольники из тонкой бумаги, прилетевшие в первый год войны с фронта, постепенно затирались. Однако Клавдия уже давно знала их наизусть и простой карандаш местами обвела ручкой, чтобы и дочь, и, родившиеся к тому времени внучки Людмила и Валентина, тоже могли прочитать письма отца и деда. Лишь в конце восьмидесятых Клавдия Степановна получила извещение о том, что её муж, «красноармеец Перевалов Григорий Алексеевич, находясь на фронте, пропал без вести в июле 1942 года». Но и эти сухие строки не убили в сильной женщине надежду: до конца своей жизни верила она в то, что он жив. Ведь пропасть без вести во время войны так легко: может потерял документы, может ранили в голову, и он забыл прошлое, может просто оставшись за границей, теперь не в силах получить разрешение на выезд. Так и остался Григорий в её памяти улыбающимся красавцем, сказавшим на прощание у роддома: «Жди, милая, я вернусь!». И она ждала, воспитывая дочь, внучек и правнуков; ждала, храня в своем сердце горячую любовь; ждала, доказывая проходящим десятилетиям верность и мужество обычной русской женщины. А сколько их таких по всей России.
Мария СЕРОВА.
|
